НАША СТРАНА
Где держава да скипетр с короной,
Там в почете все тот же сценарий:
Проходимец проходит до трона,
Пролетает опять пролетарий.

И другие летят, как фанера,
Не имея державной печати,
Будто возле земли атмосфера
Лишь охранке годится да знати,

Будто наша земля — для бандитов,
Что, бандитский порядок лелея
Да корону с державным корытом,
Коронуют то зверя, то змея...

По горам и в подъездах стекает
Чья-то кровь, позабытая нами.
Это наша страна умирает,
А убийца в экранах мелькает
Каждый день. А на Пасху — во храме.
(2007 г.)

ЕЖЕДНЕВНАЯ ПЬЕСА "НА ДНЕ"
Нынче вновь почти без вдохновения
Морда опостылевше гэбэшная
Нам давала телепредставление,
Вновь о нас заботилась, сердешная.

А вокруг неё — опять чиновники.
Роли им свои не шибко нравятся:
Вновь сидеть пред фюрером, как школьники,
Вновь твердить, что скоро, мол, исправятся...
(2006 г.)

ПО ПУТИНСКИМ МЕСТАМ
...От Рязани до "Норд-Оста",
Через Грозный до Беслана...
До позора и погоста -
Путь России без "майдана",

До позора и сортира,
До моченья-обрезанья,
До кровавого кумира —
Мимо площади Восстанья.
(2006 г.)

ДЕЖУРНЫЙ ЗВОН УСТАВШЕЙ ЛИРЫ
Где-то есть такое мненье:
Мол, настало улучшенье,
Бастовать, бузить не надо,
Скоро будет Эльдорадо,

Мол, на Киев не смотрите,
Не бузите, а служите,
Чтоб и дальше нам — элите -
Пить на Кипре, жрать на Крите...

Братаны и кагэбисты,
Генералы и фашисты
По "закону" и по "ГОСТу"
Продвигают Русь к погосту.
(2005 г.)

ЗА КАЗБЕКОМ С ВОВАН-БЕКОМ
Шеварднадзе от корытца
Оттащили, слава богу.
Молодым, как говорится,
Уступать пора дорогу.

А Нино с Саакашвили
Грудью ломятся на сцену.
Их в России б порешили
В подворотне за измену.

Но Россия — за Казбеком,
За густыми облаками.
Князем, ханом или беком
Управляется веками.

А сегодняшний ханёнок
"Мочит" недругов в сортирах.
Начинал, небось, с пелёнок
Да с зайчаток в детских тирах.

Но потом он разыгрался,
Как бодливая корова.
Если где-то дом взорвался, -
Видно, он резвится снова.

Если где-то разбомбили
Целый город иль селенья -
Значит, новый Джугашвили
Вновь творит свои творенья.

Если мрут как мухи люди,
Но "вождя" экраны славят -
Значит, "мёртвых душ" Иуде
Вновь на "выборах" прибавят.

Если именем "мессии"
На позор иль на закланье
Гонят в рекруты — России
Он проводит "обрезанье".

Люди добрые, слабо ли
Вурдалака от корыта
Оттащить? Он вашей крови
Не накушался ль досыта?
(2004 г.)

РЕКВИЕМ УБИТЫМ ДЕЗЕРТИРАМ
Вам сказали: Отчизне
Долг отдать надо свято,
Не жалея и жизни,
Как, мол, деды когда-то.

Вам твердили: законы,
Мол, для вас написали
И в казармы, как в зоны,
Вас законно пригнали.

Вас загнали, как в стадо,
И не важно — в войну ли.
Вам сказали: "Так надо!"
И в дерьмо окунули.

Ни за что совершенно
Вас лишили свободы
Беспредельно, безмерно,
А не только на годы.

Государевы твари
Мыли вас вашей кровью,
Вас в рабов превращали
Униженьем и болью.

Но восстав, ненадолго
Волю вы возвратили.
И поборники "долга"
Вас за это убили.

Вас, невинной кто крови
Не пролил... Словно волки,
Вы убиты, герои.
Вас убили подонки.
(2004 г.)

НАВСТРЕЧУ "ВЫБОРАМ"
Выборы скоро опять
В нашем овечьем хлеву.
Снова пойдем выбирать
Главную нашу главу!

Мудрую нашу главу,
С нею и всю ее рать.
Ради порядка в хлеву
Скоро нам всем выбирать!

Наших ягнят защищать
Снова чтоб было кому,
Дружно идем выбирать
Волка и волчью братву!
(1996 г.)

БЕСПРЕДЕЛИЯ
За полями зелеными,
Тополями и кленами
Видел то в самом деле я:
Есть страна Беспределия.

В той стране Беспределии
Всюду люди-бактерии.
Можно стать их подобием
Иль разжиться надгробием.

Та страна огорожена
И уж очень похоже на
Преисподнюю темную
Или бойню огромную.

Там живут за заборами
Люди с тусклыми взорами,
Люди с мертвыми лицами
Под ворами-убийцами.

А убийцы — со званьями
Да с мозгами бараньими
Превращают в бактерии
Всех людей в Беспределии.

Но, быть может, вы знаете,
Только очень скрываете
Ту страну Беспределию,
Превратившись в бактерию?
(1996 г.)

РОССИЯ БОЛЬНА ГОСУДАРСТВОМ
Мы тонем. Виной — не чума, не война
И даже не русское пьянство.
Россия безмерно, безумно больна.
Россия больна государством.

Казалось порою, что хоть на чуть-чуть
Поменьшело этой заразы,
Но снова вернулась к нам вся эта жуть,
Врачи говорят: метастазы.

Убийцы, бандиты и прочая шваль
Державой себя называют
И грабят, и "мочат", и светлую даль
Попутно нам все обещают.
(1999 г.)

ОЧЕРЕДНОЕ ВОЗЗВАНИЕ В ПУСТОТУ
На мне — усталости печать:
Устал я власти обличать.
Но повторяю все же вновь:
На них, бандитах, — наша кровь.

Не забывай, народ, о том.
Тобою правят, как скотом,
И всё твердят: мол, выбрал их
Ты сам — спасителей своих.

Пока ты терпишь этот срам,
Служа убийцам и ворам,
Они тебя не подведут:
Они еще тебя "спасут".
(2003 г.)

ПЕССИМИСТИЧЕСКИЙ МАРШ
Мы держим оборону много лет.
Похоже, что у нас резервов нет.
Не с нами ни поручик, ни корнет,
В тылу у нас, видать, один тот свет.

На нас идут фашисты всех мастей,
Идут под предводительством властей.
Похоже, что нам не собрать костей,
Но встретим мы непрошеных гостей.

Зачем-то мы еще чего-то ждем,
Идя на танк с оружием — гвоздем.
Следы за нами смоются дождем,
Россия вновь накроется вождем...
(2002 г.)

РОССИЯ ПОГРЯЗЛА...
(Исполняется на мотив известной песни "Не падайте духом, поручик Голицын")

Россия погрязла в державном болоте,
Народ вымирает под властью "Че-Ка".
Еще не забыты слова о свободе,
Но нынче свобода от нас далека.

На троне российском — опять кровопийца.
"Сортирный мочитель" и просто шпана...
Пред троном — все те же бандитские лица,
Как будто хранит их там сам Сатана.

Опять на Кавказе — кровавая каша,
Подонки там "мочат" детей и старух.
А шлюхи с экранов твердят нам, что наша
Там армия свята, как сам божий дух.

Еще нам о Боге талдычат "святые",
Что прячут под рясой гэбистский мундир.
Зовут нас к холуйству за горы златые,
Что "братии" платит братан командир.

...Куда ж ты, Россия, летишь, будто в тройке?
В какие ж возница увозит края?..
Похоже, ты едешь к ближайшей помойке.
Почти не надеюсь на лучшее я.
(2001 г.)

ЗАПИСКИ АНАРХИСТА
Коль вы перепили, свалились и тонете в луже,
Не стоит кричать, материться: бывает и хуже.
И коль ваша хата сгорела и спать вам — на стуже,
Не слишком печальтесь, поверьте: бывает и хуже.
И если в трубе вы застряли, и дальше — все уже,
Не нужно скулить, горевать, ведь бывает и хуже.

Но коль "ради блага Державы" штаны вы затянете туже -
То тут уж, я, право, не знаю, бывает ли хуже.
(1995 г.)

МОНОЛОГ НЕИЗВЕСТНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ
Я обещал, свидетель — Бог,
Бандитам не платить налог.
С тех пор и пуля, и кинжал
Меня касались. Но держал
Я слово, данное тогда,
Ни разу не ответив "да"
Шпане ни мелкой, ни крутой...
Но нынче понял: кроме той...
Полнеба дыма и огня
Я вдруг увидел. То Чечня
Была в экране. А потом
Мелькнул разбомбленный роддом...

Я вспомнил многое теперь
И понял: нами правит зверь
В кругу такого же зверья.
Так на фига ж плачу им я
На их кровавый карнавал?
Ведь я ж когда-то слово дал.
Я обещал, свидетель — Бог,
Бандитам не платить налог.
(2000 г.)

МЫ ОСТАНЕМСЯ ТУТ
Снова танки ползут,
Снова грохот в горах.
И по-прежнему лют,
Кровожаден наш враг.

Снова бомбами бьют,
Сея горе и страх.
Снова толпы бегут,
Снова дети в слезах...

Мы останемся тут,
В этих серых холмах:
Ведь за нами — Бамут,
Ведь над нами — Аллах.
(Ноябрь 1999 г.)

ГОСУДАРСТВУ
Вы сами объявили мне войну,
Когда пришли за мной с военкомата:
Мол, защищать положено страну,
Мол, мы тебе укажем супостата.

Вы указали супостата мне,
В ту ночь нарисовавшись предо мною.
Я б знать вас не хотел, но — на войне,
Покуда вы царите над страною.
(5.05.1998 г.)

В ЧУДЕСНОЙ СТРАНЕ
В какой-то чудесной стране в незапамятный год
Вожди и чиновники очень любили народ.
А дело все в том, что народ замечательный был:
Вождей не свергал, не бузил, а пахал да служил.

К обеду правители все собирались в шатер,
А рядом под пальмой все время дымился костер.
И вот, положив по кусочку вкуснятины в рот,
Вожди с умилением речь завели про народ:

Мол, очень чудесный, уже не бунтует сто лет,
И трудится славно. А также хорош на обед...

Мораль этой басни: коль хочешь любви от властей,
То могут найти от тебя только кучку костей.
(17.01.1998 г.)

МЯСОКОМБИНАТ
Мне снилось, будто мясокомбинат
Восстал, и через брешь в гнилой ограде
Толпа быков, буренок и телят
Бежит, мыча, к широкой автостраде.

Попрятались куда-то мясники.
Видать, рога пришлись им не по вкусу.
А в городе, где носятся быки,
Взывают даже урки к Иисусу!

Повсюду вопли дикие и мат,
Бежит шашлычник прятаться в клозете,
Бежит полковник в свой военкомат,
Боясь, что воздадут не те, так эти.

Вот наконец-то вызвали ОМОН,
Но я не знаю, что случилось дальше.
Быть может, вы досмотрите мой сон,
Коль на шашлык вас не отправят раньше.
(1.12.1997 г.)

ОСНОВНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТА И ПРАВИТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
От Невы до Сахалина,
Не минуя и Кавказ,
Гармоничная картина
Наблюдается у нас:

Мы — в болоте, сверху — тина,
Черти бродят по земле,
Кровожадная скотина
Похмеляется в Кремле.
(Февраль 1996 г.)

ПЕРЕВОД С ЧЕЧЕНСКОГО
Сегодня закопали брата Ваху.
Он пал в бою у рынка на рассвете.
Его душа отправилась к Аллаху,
Где ждут его сестра, жена и дети.

Он мстил за них, разорванных на клочья
Одним из этих "точечных ударов".
У рынка мы дрались, как стая волчья.
Враг не прошел. Мой брат погиб недаром.

Услышьте, коль имеете вы уши,
Радетели порядка и державы:
Мы не сдадим оружие и души.
Мы видели порядок ваш кровавый.
(Январь 1995 г.)

НЕ ВЕРЬТЕ ИМ!
Не верьте им,
Ни старым, ни новым,
Даже - "своим"
И вроде - знакомым.
Не верьте им,
Хоть даже - "законным",
Не верьте им
И ихним законам!
Не верьте тем,
Что гонят вас "к счастью",
Не верьте всем,
Изгаженным властью!
Не верьте тем,
Чьё место - на "зоне",
Не верьте всем
Бандитам в законе!
Не верьте в то,
Что мелят народу,
Не верьте, что -
За мир и свободу...
Слова их - дым,
Насилье - их "право".
Не верьте им!
Они же -
Держава!
(1993 г.)

РУССКОЕ ПОХМЕЛЬЕ
То туманы,
То дожди,
А то и град!
То тираны,
То вожди,
А в общем — ад!
Ни свободы нет, ни счастья, ни вина,
Лишь пророков полоумных
До хрена!
Лишь портретов,
Да заветов,
И речей,
Исполкомов,
Военкомов,
Стукачей...
Что ж так долго не везет моей стране?
Иль отдал Господь Россию
Сатане?
(1990 г.)

В СТРАНЕ КОШМАРИИ В ЭПОХУ ПЕРЕМЕН
То ли ночь, то ли день,
То ли явь, то ли сон.
Фонари. Чья-то тень.
И откуда-то — звон.
И с брезентовым верхом машины стоят.
И колышется ветром
Брезент. И горят
То ли фары, то ль дьявола очи. И снег...
И доносится чей-то пронзительный смех...
А потом... Или, может, еще до того -
Проплывает погон
В полуметре всего.
И лицо цвета неба во мгле ноября...
И второй... И четвертый...
Но все это — зря.
Все идет стороной,
Не оставив следа,
Хоть моя надо мной
Не сияет звезда.
Я спокоен как Бог.
Я умею играть.
Что хотел я — то смог.
И на них мне — плевать.
(Январь 1987 г.)

Да, конечно, плевать мне на них и теперь.
Ту державную нелюдь познал я, как зверь
Познаёт егерей
По зарядам свинца,
Чуя шкурой своей
Дуновенье конца.
Разобрался я все же, где ночи, где дни.
Но уж очень похожи
Бывают они.
И кошмары из ада
Приходят ко мне
В виде нечисти с ядом
Не только во сне.
(Январь 1997 г.)

1933 ГОД
Солнышко светит. Грачи прилетели.
Тают снега на равнинах безбрежных.
Вот и прошли холода и метели,
Вот и минули три месяца снежных.
Белые хаты стоят над оврагом.
Птицы над ними кругами летают.
Будто каким-то охвачены страхом,
Будто чего-то недопонимают...
Может быть, запах грачей удивляет,
Иль тишина не понравилась птицам?..
Бог его знает, чего их пугает,
Что им мешает на землю садиться...
Может быть, сверху они увидали,
Как копошится в навозе старуха,
Или чуть слышные чьи-то рыданья,
Может, достигли их птичьего слуха...
Нынче никто уж могил не копает.
Нынче никто не кричит, причитая...
Полумертвец на крыльцо выползает...
Господу молится полуживая...
Трупы лежат во дворах и в канавах,
Трупы в домах и в грязи придорожной.
Многие - в полузасыпанных ямах,
Полуистлевшие с осени прошлой...
Смрадом, замешанным с мартовским паром,
Хаты полны и проулки кривые.
Двое детей за колхозным амбаром -
То ли уж мёртвые, то ли живые...
А за амбарными теми дверями
Нету ни зёрнышка вот уж полгода.
Был урожай, и довольно немалый,
Да увезли его "слуги народа".
Гнил он на станциях в кучах огромных,
Денно и нощно его охраняли.
А на днепровских равнинах просторных
Тысячи сёл до конца вымирали.
С Буга, с Ингула, с Днепра и с Кубани
Беженцев толпы брели спотыкаясь.
Близких своих зарывая руками,
Женщины выли в снегу, надрываясь...
Те, кто добрались до города всё же,
Или до Киева, иль до Полтавы, -
Полуживые, и мёртвые тоже, -
Все на подводах свозились в канавы...
(1987 г.)

РАННЕЕ УТРО
Раннее утро. Звезда догорает.
Холод сковал небольшое селенье.
Солнце пока что гора закрывает.
Ветра морозного слышится пенье.
Вот уж звезда, наконец, догорела,
Вот уже солнце кишлак отогрело,
Вот по камням поползли муравьи,
И у колодца ведро зазвенело,
И голоса там послышались детские.
…Вдруг прозвучал страшный крик: «Шурави!»
То есть – «Советские!»
Только немногие скрыться успели
В снежных спасительных горных вершинах.
Вот уж моторы вблизи загудели,
Вот и подъехали те, что сидели
В бронемашинах.
Быстро селенье они окружили,
Лаем собачьим округа залилась,
Ненависть общая в нём отразилась
К тем, что шакалам далёким служили,
К тем, что приклады уже приложили…
Первая пуля в собаку вонзилась.
Следом за первой посыпались сотни,
С визгом летели во всех без разбора,
Не миновав ни одной подворотни
И не оставив без дырок забора.
Многих запёрли в старинной мечети.
Зря они, видно, к Аллаху взывали.
С ними там были и малые дети…
Всех их одною гранатой взорвали.
Некому было ответить на это…
Смертный джихад продолжается где-то,
В горы ушли сыновья и мужья,
Ни одного не оставив ружья…
Старец столетний в последнем усильи
Ранил зверюгу в погонах кинжалом.
Старцу солярку на голову слили.
Долго в пыли его тело пылало.
Чтобы уж точно никто не остался,
В ход под конец были пущены газы.
Следом привычно доклад составлялся
О ликвидации вражеской базы.
(декабрь 1984 г. - январь 1985 г.).

Я НЕ ВЕРЮ
Я не верю, что станут ягнятами волки,
И клыки свои хищные вырвут клещами,
И людьми настоящими будут подонки,
Что считать нас привыкли своими вещами.

Я не верю, что те, кто твердить продолжают,
Что они – наша честь, наши совесть и разум,
Вдруг признают, что то из себя представляют,
Что и черти в аду не видали ни разу.

Я не верю, что те, чьей чудовищной властью
Реки крови текут по хребтам Гиндукуша,
Вдруг всерьёз устремятся к свободе и счастью
Тех, кем правят, чьи мысли и души чьи душат.

Я не верю в их речи и в их обещанья,
На насильи и лжи их престол воздвигался,
Их звериным делам не найти оправданья,
Пусть хоть полк адвокатов искать бы пытался.

Я не верю, что станут ягнятами волки.
И уж в то мне неверья никак не исправить,
Что чего-то большого от их «перестройки»
Можно ждать и дождаться. И точки расставить.
(1987 г.)

ШКОЛА РАБОВ
Тебе сказали: «Священный долг!»
Тебе твердили про «школу жизни»,
Тебе долбили: «Приказ – твой Бог!
Ты свято должен служить Отчизне!»
И ты их слушал немало лет,
И ты шагаешь со всеми в ногу,
На все приказы лишь «Есть!» - в ответ,
Ты отдан в жертву слепому богу,
К тому же – которого нет...
И вот ты служишь лишь десять дней,
Тебя пока что почти не били,
Но ты сегодня стал чуть умней,
Ты понял: сила их – только в силе!
Ты понял: можно придумать слов
Про честь, про доблесть, про долг Отчизне,
Но это всё же не школа жизни,
Это – школа рабов!
Итак, ты понял, что слушал бред,
Но ты шагаешь всё так же в ногу,
Всё так же служишь тому же богу,
И я не в силах найти совет,
Какую выбрать тебе дорогу.
К тому же, может, дороги нет.
(1988 г.)

1937 - 1987
Уж пятьдесят минуло лет
С тех пор, как пройдена вершина
Безумия, страданий, бед,
И никому прощенья нет
Из тех, чья адская машина
Залила кровью белый свет.

Лежат средь вечной мерзлоты,
Уложенные штабелями,
Скелеты жертв. Сюда цветы
Никто не клал. С их именами
Никто не ставил здесь кресты.

Лежат не сто и не пятьсот,
Под ярлыком «враги народа»
Здесь миллионы. Здесь народ
Познал, почём теперь свобода.
Познал, что есть под красным сводом
Один лишь красный эшафот.
(1986 г.)

ЛЕТОПИСЬ ТЁМНЫХ ВРЕМЁН
Сатана, как обычно, заведует нынешним "балом"
В нашей хмурой стране, что "вождями" терзаема вновь.
Не помогут ни Буш нам, ни Клинтон, ни Доку Умаров,
Новый год приближается - значит, и новая кровь.

Будет снова стрельба, будут взрывы, плодящие сирот,
Нам объявят, что это беснуются, мол, бунтари.
И на "выборах" снова победу отпразднует Ирод,
Даже если, по правде, получит процента два-три.

Военкомы детей в ненасытную пасть Минотавра
На души или тела закланье погонят опять.
Зазвучит, как и прежде, в минуты позора литавра,
Следом тыщи других, что помельче, начнут подпевать.

И пойдут старики, что бандитской ограблены властью,
Меж "мусарней" и мусоркой свой продолжать "променад".
И, быть может, не будет в России предела ненастью,
И, быть может, Россия действительно катится в ад.

Тут, казалось бы, надо мне вспомнить каких-то героев,
Скажем, триста спартанцев, свою отстоявших страну
И восшедших на небо к богам несгибаемым строем.
И призвать бы мне надо вести за свободу войну.

Но едва ли последует кто-то подобным призывам,
Хоть и были б они, вероятно, уместны вполне.
И я всё ж призываю к свободе. Не к бомбам и взрывам,
А к тому, чтоб не дать докатиться до ада стране.
(ноябрь 2007 г.)

* * *
Хоть верьте, хоть не верьте,
Но факты говорят:
В России правят черти
Уж много лет подряд.
Они пришли из ада,
Открыли филиал,
И шлют за гадом гада
На трон и пьедестал.
(2007 г.)

ПОКОРИТЕЛЯМ ГОРИ
Снова стоны и горе,
Снова бомбы и пули...
К истукану, что в Гори,
Вновь Россию вернули.

Видно, было кайфово
Братанам-генералам
Отдохнуть от погромов
Перед тем пьедесталом,

Помечтать хоть немного
Про былое величье,
Про воскресшего "бога"
В том кровавом обличьи...
(август 2008 г.)

ОСОБЫЙ ПУТЬ РОССИИ
Идёт корова,
Кнутом гонима.
За нею - Вова,
А рядом - Дима.

Куда пошли вы ? -
Чуть не спросил я...
Вдруг голос Димы:
"Вперёд, Россия !"

И Вовы вопли:
"Шагай пошире !!
Не жуйте сопли !!
Мочить - в сортире !!!"
(октябрь 2009 г.)

ОДА В.В.П.-Д.А.М.у
Говорят, что он, мол, крут,
У него - топор и кнут,
Всех врагов, мол, ждёт капут,
Он их "мочит" в пять минут -
Тех, кто "воду мутит" тут...
И похоже, что не врут...
Но избавиться от пут,
Жить, как вольные живут,
Шансов нет, покуда тут
Правит тот кровавый шут
(Да к тому же вор и плут) -
Двухголовый лилипут,
Что зовётся Медвепут.
(ноябрь 2008 г.)

РОССИЯНАМ
Кровью давно пропитались
Звуки державного гимна.
Как бы о том ни мечталось,
Это не кончится мирно.
Эти кровавые твари
Вас не оставят, не ждите,
Коль, извиняюсь, по харе
Им хоть чуть-чуть не дадите.
Эта чекистская стая,
Эта гэбистская свора
Власть без предела, без края
Будет держать до упора.
(ноябрь 2008 г.)

Дмитрий Воробьевский (г.Воронеж).